Огонь и лед - Страница 41

При этих словах Огнегрив только презрительно фыркнул. Белолапый был вражеским воином, а ни каким не «товарищем»! — Она чудесная! Серебрянка все понимает и верит, что это был всего лишь несчастный случай! Она говорит, что патруль не должен был нападать на нас над утесом! Любой из нас мог бы сорваться оттуда и разбиться насмерть!

Он сел и принялся тщательно вылизывать шкурку, смывая с себя запах Речного племени. Огнегрив в отчаянии забегал вокруг него.

— Мне нет никакого дела до того, что там думает твоя Серебрянка! — кричал он. — Похоже, ты забыл о верности Грозовому племени! Своими тайными свиданиями ты нарушаешь наш устав!

Крутобок перестал вылизываться и поднял голову.

— Думаешь, я сам не знаю? — ощерился он. — Не ужели ты сомневаешься в моей верности племени?

— Что мне остается делать? Ты не можешь видеться с ней, не обманывая свое племя! А если будет война? Об этом ты не подумал?

— Зачем думать о худшем? — окончательно разозлился Крутобок. — Не будет никакой войны. Звездолом отправился в изгнание, племя Ветра вернулось домой.

Теперь все будут жить в мире.

— Неужели? По-моему, Речное племя настроено не слишком-то миролюбиво, — съязвил Огнегрив. — Разве ты не знаешь, что они уже охотятся возле Нагретых Камней? Между прочим, они прекрасно знают, чья это территория!

— Пустяки! — отмахнулся Крутобок, изгибаясь, чтобы дотянуться до самого начала хвоста. — Они там охотились, еще когда я был котенком!

Огнегрив вновь беспокойно забегал по полянке. Он готов был плакать от отчаяния и злости.

— Хорошо, — устало выдохнул он наконец. — Ну, а если тебя поймают патрули Речного племени?

— Серебрянка этого не допустит! — самоуверенно хмыкнул Крутобок, вылизывая свой пушистый хвост.

— Храни тебя Звездное племя! — взорвался Огнегрив. — Неужели ты вообще ни о чем не тревожишься?!

Крутобок на секунду оставил свой хвост и поднял глаза на друга.

— Ты не можешь меня понять, правда? А вдруг это случилось по воле Звездного племени? Подумай сам: Серебрянка хочет встречаться со мной, несмотря на гибель Белолапого! Мы с ней думаем и чувствуем одинаково, как будто родились в одном племени!

Огнегрив устало вздохнул. Спорить дальше было бессмысленно.

— Пошли, — вздохнул он. — Лучше вернуться до того, как тебя опять хватятся.

Крутобок быстро вскочил на лапы. Друзья молча забрались на вершину холма и посмотрели на раскинувшийся внизу лагерь. Огнегрив не мог прийти в себя. В голове его крутилось одно — как может Крутобок любить дочь Метеора, оставаясь верным Грозовому племени?!

Он покосился на друга и принялся спускаться по склону в лагерь. Внутрь пришлось пролезать по тайному пути, облюбованному Крутобоком. Протискиваясь через пограничную изгородь, Огнегрив злобно клял про себя друга, заставившего его ужом вползать в собственный лагерь. И тут их ждал новый удар. Едва друзья очутились у детской, как увидели приближающегося к ним Бурана.

— Крутобок, ты должен отдыхать, а не слоняться по лагерю! Ты заражаешь своим кашлем остальных. Не хватало еще, чтобы ты занес лихорадку в детскую! — сурово нахмурился белоснежный воин.

Крутобок послушно кивнул и со всех ног бросился в свою пещеру. Огнегрив съежился, ожидая продолжения. Буран медленно повернулся к нему: — А ты что здесь делаешь? Мне кажется, ты должен заниматься с учениками?

— Я… я пришел попросить у Щербатой какое-нибудь лекарство от живота! — забормотал Огнегрив. — Ужас как разболелся!

— Вот и отправляйся к ней, — отрезал Буран. — Если почувствуешь себя лучше, сходи поохотиться. Не хватало только, чтобы в сезон Голых Деревьев молодые сильные воины сидели сложа лапы или без дела болтались по лагерю!

— Хорошо, Буран, — пискнул Огнегрив и поспешил удрать, пока дело не дошло до подробных расспросов.

Щербатую он нашел возле своей пещеры. Старуха сосредоточенно перемешивала какие-то травы, зачерпывая по пригоршне из нескольких кучек. Несколько секунд Огнегрив молча смотрел на нее. На душе у него было тяжело. После разговора с Крутобоком он чувствовал себя особенно одиноко. Как жаль, что Пестролистой больше нет на свете! Он отдал бы очень многое, чтобы сейчас она сидела здесь смешивала свои травы… Щербатая подняла голову от работы.

— Мои запасы тают прямо на глазах! Скоро мне понадобятся помощники, чтобы набрать побольше трав.

Погруженный в свои невеселые мысли, Огнегрив не сразу нашелся с ответом.

— Боюсь, в лагерь пришел Белый Кашель, — проскрипела старуха, раздраженно теребя сухой лист. — Трое заболевших только за сегодняшнее утро! Что на это скажешь?

— Вы говорите о Быстролапе? — вежливо спросил Огнегрив.

— Да нет! — покачала головой Щербатая. — Этот малыш просто слегка простыл. Вот у Горностайки дела гораздо хуже. И у Лоскута. Пока ничего серьезного, но надо как можно скорее заняться здоровьем котов и кошек племени! Это я говорю как целительница! Сезон Голых Деревьев всегда несет с собой смертельный Зеленый Кашель. Вот напасть-то так напасть… — Огнегрив прекрасно понимал ее тревогу. Зеленый Кашель каждую зиму уносил с собой по нескольку жизней. — А тебе чего надобно? — ворчливо спросила Щербатая.

— Да так, сам не знаю… Что-то живот разболелся, вот и пришел спросить…

— Сильно? — сурово уставилась на него старуха.

— Да вроде нет, — промямлил Огнегрив, пряча глаза.

— Тогда иди отсюда! Придешь, когда всерьез разболится, — отрезала Щербатая, отворачиваясь к своим травам. Огнегрив радостно повернулся, но она окликнула его: — И смотри, чтобы твой Крутобок носа не высовывал из дома! Он крепкий и сильный котище, его лечить не надо. Полежит немного, и кашель как рукой снимет!